Ptisa_Lucy все записи автора Автор. Виктория Павлова. Viktoria_aka_Ptory,


Мы ехали целую вечность. В багажнике «Фольксвагена» я цеплялась за грязный коврик, пахнущий маслом и резиной, и надеялась, что никому не придет в голову сюда заглянуть, чтобы положить сумки. Багажник уже занят беглой и напуганной принцессой. Мне казалось, что я огромная, что мои ноги торчат наружу, и все их видят, и слышат мое дыхание. Я скрючилась, как могла, и вжалась в пол. Пыталась разобрать, что говорят в салоне, но гул двигателя заглушал речь.
«Фольксваген» остановился. Послышались глухие голоса, машина чуть качнулась, когда из нее выходили «шестерки» Виктора, хлопнули двери. Голоса отдалились, и долго стояла тишина, поэтому я решилась вылезти. Багажные двери щелкнули и распахнулись в ночь. От страха я прикусила губу: только бы не увидели.

Огромный самолет, стоящий ярдах в сорока, казался музейным экспонатом. «Фольксваген» припарковали у ангара, куда, видимо, все и ушли. Значит, мне туда не надо. Я пошла к самолету, стараясь, чтобы машина закрывала мой путь от тех, кто может выйти из ангара. Если меня заметят, придется бежать куда глаза глядят. В прямом смысле. За периметром огней взлетной полосы скрывалась неизвестность, но лучше туда, чем обратно к маркизу. Пустой трап звал внутрь, но опасение нарваться в салоне на людей Виктора останавливало.
Внимание привлек открытый люк под крылом самолета. Заглянув в него, я увидела пустую темную нишу. Багажный отсек! В голове всплыло несколько книг, в которых фигурировали самолеты. В одной из них писали, что багажные отсеки прогреваются вместе с салоном и даже кондиционируются, ведь частенько там перевозят животных. Ангелы-хранители сегодня определенно бросили все дела, чтобы мне помочь. Я заползла в самый дальний и темный угол и вжалась в стену в надежде слиться с ней как хамелеон.
— Крюгер, вы ничего не забыли? — послышался окрик вдали.
— Нет, — произнес голос Рыжего совсем рядом. — Только одна сумка. Багажник не нужен.

И, прежде чем я успела по-настоящему испугаться, люк щелкнул. Самолет загудел, и мы взлетели.
Осталось только посмеяться над шутками судьбы. Я выбралась из плена, но все равно придется провести много часов под замком в кромешной темноте и тесноте. Я могла вытянуть ноги, но не могла встать и выпрямиться. Приходилось лежать на полу, свернувшись калачиком от холода. Нервная дрожь перестала сотрясать тело, а звук выстрела звучать в голове, и я смогла оценить иронию. Иначе как колоссальным везением всю эту рисковую авантюру не назовешь.

Я развлекала себя разыгрыванием в голове сценок, в которых Виктор обнаруживает, что пленница пропала. Вот он заходит утром в комнату, пожелать доброго утра, но в комнате никого не оказывается. Он зовет охранников, а потом Адаберту, и та всплескивает руками и начинает заглядывать в шкафы и под кровать. Конечно, никого там не находит и застывает, испуганно смотря на Виктора. Я не сдержала злорадного хихиканья, когда представила выражение лица маркиза. Кольнула мысль: как бы он не стал отыгрываться на окружающих — Адаберте или других охранниках. Охранников было жалко больше, чем мою холодную и отстраненную мать.
Как отец смог обмануть Виктора и внедрить своего шпиона, я не могла даже представить. А теперь, по моей вине, просто потому что я существую, оборвалась человеческая жизнь. Попытки уснуть не увенчались успехом, только замучили полубессознательным бредом. Мешали угрызения совести и неизвестность.
Гудение и вибрация пола напугали до чертиков. Адреналин шарахнул в кровь. Вряд ли самолет разваливается, наверное, выдвигаются шасси. Все грохало и бухало, потом меня чуть-чуть покидало от стенки к стенке, и, когда бояться уже не осталось сил, все затихло. Мы приземлились? И как теперь выбраться? За стеной раздались глухие удары, гул и шуршание. Потом они прекратились, и спустя целую вечность самолет снова загудел, разгоняясь и взлетая. На секунду я запаниковала, а потом сообразила: Кефлавик — аэропорт Исландии. Скорее всего, мы приземлялись на дозаправку. Путь из Этерштейна на западное побережье США не близок. Следующие часы, чтобы отвлекать себя от голода и жажды, я пыталась сообразить, что буду делать в Портленде. Сложная задача: сорвать готовящееся покушение на отца и Ника. В конце концов, пришла к неутешительному выводу — вызвать огонь на себя будет самым надежным способом.
Сейчас бы я согласилась на все. Было темно и холодно, мышцы затекли, а еще очень хотелось пить, есть и в туалет. Нетерпение и страх не давали покоя: за время полета я сто раз ощупывала крышку люка, надеясь, что она открывается изнутри. Умереть в багажном отсеке самолета, почти добравшись до цели, было бы обидно.
Наконец мы приземлились. Гудение и грохот затихли. Ручка посередине люка повернулась, когда я ее покрутила, крышка щелкнула, откидываясь наверх, и чуть не заехала мне по зубам.
Я осторожно выглянула, жмурясь от солнечного света. Вылезла и чуть не упала: ноги отказывались стоять ровно.
По посадочному полю ходили люди в оранжевых жилетах, занятые таинственными делами, стояли самолеты, еще какой-то транспорт. Нужно куда-то спрятаться. Я поковыляла в сторону длинной приземистой машинки, похожей на огромную тележку из магазина. На переднем сиденье никого не было, зато лежала оранжевая жилетка. Не останавливаясь, надела ее на ходу и заметила, какая я ужасно грязная. Руки и джинсы были в темных разводах, наверняка еще и лицо чумазое. Шагая по бесконечному взлетному полю, я с трудом сдерживала слезы от усталости и страха. Только злость и ненависть к Виктору придавали сил, а еще огромная надпись «Аэропорт Портленда». Побег удался! Просто невероятно! Значит, и дальше повезет.
В кармане жилета обнаружилась бутылка воды. Это очень кстати, но лучше бы судьба не разменивалась на такую ерунду, а приберегла свою милость для самого главного.
Я спряталась за погрузчиком и судорожно выдохнула. Нужен план, сомневаюсь, что по взлетному полю можно просто так ходить. Внутри аэропорта наверняка спросят документы, которых у меня нет. Я устала и, что самое главное, у меня не было времени. Люди Виктора прямо сейчас направлялись к отцу и Нику. Что же делать? Как выбраться из аэропорта?
Ярдах в тридцати проехал полный автобус. Я проследила, откуда он взялся: на поле, в полумиле от меня, стоял самолет с открытым люком и спущенным трапом. Наверное, автобус забрал пассажиров. Можно попытаться прикинуться пассажиром самолета и сесть на такой автобус. Что делать внутри здания, решу потом. Сейчас главное — убраться с поля.
От тошноты и слабости заболела голова, перед глазами замелькали темные круги. Еще не хватало бухнуться в обморок. К самолету ехал второй автобус, видимо, в один все не поместились. Далековато, но больше ждать нельзя. После всего пережитого я устала осторожничать и бояться, словно это уже была не я. Вынырнув из-за погрузчика, я направилась к цели.
Автобус приближался к самолету, пассажиры начали спускаться по трапу. Им помогали два охранника. Пришлось сделать крюк и обойти самолет, чтобы никто из них не заметил меня раньше времени. Жилетка осталась валяться на поле, а я спряталась за шасси. Дождалась, когда никто не будет смотреть в мою сторону, и встала у края толпы, делая вид, что стояла тут с самого начала. Никто не обратил на меня внимания, когда я зашла в автобус вместе с толпой. Встала ко всем спиной, вжавшись в угол, и слушала, как обсуждают погоду в Сан Диего. Похоже, самолет прилетел оттуда. Через пять минут автобус распахнул двери у здания аэропорта, и я вышла вместе с толпой.
Пассажиры направились ко входу с вывеской «Терминал для внутренних рейсов». Я пошла за ними. Шум в аэропорту показался чужеродным и нелепым, словно я прилетела на другую планету. Заметив значок женской фигуры на двери, я ринулась туда, уворачиваясь от путешественников. В туалете я привела себя в порядок, кое-как смыв с рук и лица грязь, но даже после из зеркала на меня смотрело бледное и растрепанное чучело. Я показала отражению язык и выбежала из туалета.
Несмотря на раннее утро, внутри здания было полно народу. На минуту я растерялась, пытаясь разобраться, и направилась туда, где, по моему предположению, находился выход. Толпа стала гуще. Пришлось снизить темп, и вместо бега выходило бессистемное метание в попытках избежать контакта. Но, даже маневрируя и огибая, я все равно сталкивалась со спешащими и озабоченными проблемами путешественниками, каждый раз получая то заряд утренней бодрости, то панический страх полета, то радостное предвкушение отпуска. Каждая такая вспышка понемногу отнимала у мира насыщенность, пока он не стал похож на картинку, искаженную куском бутылочного стекла.
По пути попалась телефонная кабинка, и я забежала в нее, чтобы немного прийти в себя. Слишком много чужих ощущений вызвало покалывания по коже, словно на все тело напялили что-то колючее, например, тесный шерстяной свитер. Отдышавшись, я вцепилась в телефонную книгу, но только расстроилась. Куда звонить, я не знала. Пока буду разбираться, потеряю время. Я выбралась из кабинки и помчалась дальше. Наконец-то выход. Я выскочила на улицу. Заметив такси, метнулась к нему, но меня тут же оттеснили.
Длинная линия беспокойных путешественников кидала на меня нервные взгляды. Я растерянно проследила за очередным уехавшим такси. У меня нет на это времени. Я помчалась вдоль дороги, надеясь на очередное чудо. Силы заканчивались, когда я добежала до шлагбаума на выезде со стоянки аэропорта. Проскочив его, буквально налетела на пустое такси, но вовремя остановилась. Пока таксист ругался, заскочила внутрь и выпалила адрес, подсмотренный в правах Ника. Мое любопытство в кои-то веки сослужило хорошую службу.
— Ты что, на пожар опаздываешь? — недовольно выкрикнул таксист, оборачиваясь.
— Да! — почти прокричала я. — Можно, пожалуйста, побыстрее.
Он сощурил глаза. Представляю, какое зрелище ему открылось: грязное и всклокоченное нечто, с трудом переводящее дух.
— У тебя деньги-то есть? — скептически спросил водитель.
— Я заплачу.
Если буду вежливой, меньше шансов, что он просто вышвырнет меня из такси.
Обернувшись, чтобы посмотреть на огромную надпись «Аэропорт Портленда», я осознала, что сбежала. Но радоваться пока не получалось. Слишком многое еще предстояло сделать.
На меня пролился поток жалоб водителя на постоянные кражи, обнаглевших воришек, ленивых полицейских. С некоторых пор у меня появился хороший опыт игнорирования отдельных людей, поэтому я перестала слушать и нетерпеливо дрыгала ногой на каждом светофоре.
Подъезжая к дому Ника, я увидела, как Лорейн вместе с детьми выходят на улицу. Я выскочила из такси, не дожидаясь остановки, и проигнорировала гневные выкрики водителя.
— Лорейн, Лорейн! Мне срочно нужен Ник. Где он?
Она испугалась и отпрянула, загораживая детей. Дети смотрели на меня широко открытыми глазами.
— Тереза, — Лорейн окинула меня удивленным взглядом, — мы думали, ты… разве ты была не в…
— Да, да, мне нужен Ник. Где Ник? — я подпрыгивала от нетерпения.
— Он на работе. Что случилось? — она сердито сощурила глаза.
— Ты можешь ему позвонить? Он нужен мне прямо сейчас. И отец. Он мне тоже нужен. Где он? Ты знаешь? Вопрос жизни и смерти.
Лорейн не успевала отвечать. Она только полезла в сумку за телефоном, но водитель такси напомнил о себе:
— Эй, мне кто-нибудь заплатит? Счетчик еще включен, имейте в виду.
Я в отчаянии посмотрела на Лорейн. Она перевела взгляд на таксиста, и я вспомнила ее драконов огонь. Таксист поутих, пока она рассчитывалась, а я нервно следила за ней, преодолевая желание попросить поторопиться.
— Папа говорил, что ты принцесса. Но что-то ты не очень похожа на принцессу. Где твое красивое платье? — разочарованно протянула Саманта. — И ты опять грязная. У тебя нет ванны?
Мне захотелось рассмеяться, но я сдержалась, опасаясь, что смех перерастет в истерику.
— Прости, Саманта. Сегодня я не надела красивое платье.
Джереми молча рассматривал меня, а Бен прятался за ногами брата. Наверное, он успел меня позабыть.
— Дети, придется нам отложить поездку. — Лорейн вернулась обратно. — Мне нужно помочь Терезе.
Я удивилась: почти приготовилась к тому, что меня прогонят.
— Мам, мы же договаривались, — обиженно буркнул Джереми.
— Прости. Попрошу миссис Грин присмотреть за вами. Давайте-ка, идите в дом, — увещевала детей Лорейн, и с ней не хотелось спорить. Ей бы в армии командовать.
Они недовольно надули губы, но послушались.
Я вилась вокруг Лорейн, не сводя глаз с телефона в ее руке, пока она звонила миссис Грин и просила ее срочно подойти. Хорошо, что она жила недалеко, и нам не пришлось долго ждать.
— Тереза, что произошло? Ты можешь объяснить? — недовольно спросила Лорейн, набирая Ника. Она слишком медленно нажимала на клавиши, а телефон слишком долго устанавливал соединение. — Может, зайдешь в дом?
— Нет! Звони!
Для усиления эффекта я грозно уставилась на нее. Она хмыкнула и произнесла:
— Ник не отвечает.
— Где отец? — я в отчаянии замотала головой. — Ты можешь отвезти меня к нему? Его собираются убить. И Ника.
Я ринулась к ее красному «Форду Фиеста», дергая за ручку водительской двери.
— Давай я поведу, — подскочила она, уверенно отпихивая меня. — Начало рабочего дня. Шон, вероятно, направляется в офис. Перехватим его там.
В машине я немного расслабилась. Самое сложное позади. Нужно всего лишь поговорить с отцом или с Ником, и все наладится.
— Откуда ты знаешь про покушение? — голос Лорейн звенел от волнения, хотя внешне это никак не проявлялось. По-моему, даже ее проняло, хотя я отчетливо представляла, как она, стоя на руинах разрушенного мира, хладнокровно строит планы на будущее детей. — Шон говорил, что ты в Этерштейне. Он знает, что ты здесь?
— Нет, но должен узнать как можно скорее. Нам долго ехать?
— Почти приехали, — Лорейн сосредоточилась на дороге. У меня даже мелькнула мысль, что это я слишком бурно реагирую. Тут она бросила на меня настороженный взгляд. — Ты поэтому вернулась? Из-за покушения?
— Вернулась, потому что хотела, — пусть только кто-нибудь попробует со мной поспорить.
Она нахмурилась, как будто ожидая другого ответа и спросила:
— Им угрожает Виктор?
— Ты знаешь его? — я удивилась.
— Лично нет, слава богу. Но наслышана. По-моему, от него одни неприятности.
— Не то слово.
— Тогда странно, что ты решила его навестить.
— Что? — я задохнулась от неожиданности.
— Приехали, — напряженно сказала Лорейн, паркуя машину. — Офис Шона.
Я выскочила из машины.
— Что ты собираешься делать? — Лорейн выскочила вслед за мной. Она спросила деловито и собранно. Видимо, жен полицейских не так легко испугать, или, возможно, это особенность самой Лорейн. Интересно, где они с Ником познакомились? В армии?
— Собираюсь это предотвратить. Мне нужно предупредить отца. Он — первая цель, — меня сковал ужас. А если я опоздала? Если они уже добрались до него? — Дозвонись до Ника. Скажи ему, чтобы опасался рыжих.
Лорейн открыла было рот, чтобы переспросить, но я уже убежала к девятиэтажному стеклянному зданию.
В огромном холле было пусто. Впереди за стойкой администрации маячила секретарша. Мужчина на лавочке в центре зала читал газету. Из-под нее виднелись только его ноги. В противоположном углу справа несколько человек, стоя в кружочке, что-то оживленно обсуждали. Я оглядывалась по сторонам, пытаясь сообразить, как поступить. Наверное, лучше будет просто спросить. Интересный вопрос — пускают ли к директорам компаний нищенок вроде меня?
По дороге к стойке я пыталась привести себя в порядок: пригладить волосы, оттереть грязь с джинсов. Вряд ли вышло.
Мужчина на лавочке увлеченно читал. Страница с заголовком «Сенаторы штата Орегон на открытии обновленного Орегонского Центра Собраний» скрывала его с головой. Газета опустилась, и меня бросило в пот: тот самый второй из подвала — де Йонги. Он выпучил глаза и открыл рот от удивления. Мы смотрели друг на друга, пока я не метнулась в сторону. Инстинкты сработали быстрее и принесли меня к двери, которую я заметила раньше, но не придала значения.
Дернув ручку, я вывалилась на парковку. С дико бьющимся сердцем подпирая дверь, я проклинала неведомые силы, которые решили, что сегодня их помощь больше не нужна.
Что делать? Бежать и отвлечь де Йонги на себя? Идея неплоха, но есть еще Крюгер, чье местонахождение не понятно, и кто-то третий, про которого мне вообще ничего не известно. Если уж бежать, то с фанфарами.
Я нажала кнопку пожарной сигнализации.
Сирена послушно завыла, а я торопливо пробиралась сквозь стоящие машины и озиралась, мечтая стать невидимкой.
— Мисс, сработала пожарная сигнализация. Вы должны покинуть здание.
Я дернулась от неожиданности. Вот разиня. Преисполненный чувством долга охранник стоял в пяти шагах от меня.
— Я покину, обещаю.
И осталась стоять, прижавшись к колонне, но охранник не сдавался.
— Пойдемте, я вас выведу.
Он схватил меня за локоть, но я вырвалась. Послышалось или хлопнула дверь?
— Не стоит беспокоиться, я сама.
Но охранник даже не думал идти на попятную. Цепко схватил меня за локоть и потащил к выходу.
— Даже если это учебная тревога и реальной опасности нет, вы все равно должны покинуть здание. Это может спасти вам жизнь.
— Я вижу дверь, я выйду сама. Может быть вам стоит проверить, нет ли здесь еще кого-нибудь?
Он посмотрел на меня так, как будто я только что открыла ему тайну вселенной, но уходить не спешил. Почему он не отстает? Его эмоции — плоские и однообразные — почти не затронули меня. Слишком сильно я была озабочена своими.
Крюгер и де Йонги вынырнули из-за машины впереди. Я отпрянула назад, но охранник не отпустил, предупреждающе выставив вперед свободную руку.
— Вы должны немедленно покинуть здание.
Раздался выстрел, и охранник, издав резкий икающий звук, медленно осел на пол. Опалив недоумением и растерянностью, он выпустил мой рукав в последний момент. Я в ужасе уставилась на него, замершего на полу в нелепой позе. На рубашке расползалось темное пятно. Я даже не успела понять, кто стрелял, и с недоумением разглядывала капли крови на тыльной стороне ладони. Крюгер и де Йонги деловито шагали в мою сторону. Я попятилась.
Во мне взвыл первобытный инстинкт выживания. Я не вернусь, ни за что не вернусь! Я вспомнила, чему учила Келли и встретила де Йонги резким ударом в горло. Он отпрянул, не сводя с меня тяжелого взгляда. Ударила Крюгера в колено и приготовилась ко второму удару — в живот, но первый удар оказался слишком слаб. Полный гневного возмущения, Крюгер схватил меня за руку. Я со всей силы лягнула его в пах. Тогда он отпустил и согнулся. Самое время бить в шею.
Но тут де Йонги резко толкнул меня, швырнув на капот машины. Я распласталась на животе, в самой незащищенной позе — раскинув руки. И тут же он подхватил меня, не дав сползти на пол. Я чувствовала недоумение де Йонги от моего сопротивления. Инстинктивно я уперла ноги в капот и со всей силы оттолкнулась назад. Если выпустит, убегу. Мы упали навзничь, но он держал цепко, ругаясь сквозь зубы. Я попыталась ударить его головой, но подоспевший Крюгер с размаху влепил мне болезненную пощечину, из-за которой во мне вспыхнул гнев и на несколько секунд я выпала из реальности. Когда очухалась, они уже связали мне руки за спиной. Я лежала на капоте, и де Йонги, испытывая удовлетворение от успешно проделанной работы, прижимал меня к нему еще сильнее, чтобы не дергалась.
Унижение было ошеломляющим, звенящим. Ломающим.
Я безнадежно заерзала, пытаясь сбросить с себя де Йонги, но он как будто и не замечал. Крюгер возился в машине. Я не поняла, что он там делает, пока машина не завелась и де Йонги не начал запихивать меня внутрь. Я сопротивлялась, как могла, даже звала на помощь, но ведь я сама включила сирену. Все, кроме нас и мертвого охранника, уже покинули здание.
С громким визгом покрышек машина выскочила со стоянки. Глотая злые бессильные слезы, я лягалась и лягалась, пока Крюгер не бросил с переднего сиденья:
— Утихомирь ее.
Услужливый де Йонги сжал мне ребра так, что сперло дыхание. Я затихла, ощущая, как ненависть плавит мозг, лишая последних остатков разума.
— Есть проблема. Встречаемся через десять минут, — сказал Крюгер по-немецки. В его руке был телефон.
Я могла только пережидать бурю внутри и радоваться, что успела все рассказать Лорейн и включить сирену. Теперь с каждой секундой эти головорезы все дальше от отца и Ника.
Машина остановилась у реки, съехав под мост. Там уже стоял тот самый третий, видимо, Брук. Он кисло наблюдал за машиной, а когда подошел ближе, я его узнала. В тот день, когда Крюгер убил Келли, Брук был там, стоял рядом, а потом уехал на нашей машине вместе с Келли. Я сжала челюсти так, что хрустнули зубы.
— Какого дьявола вы меня дергаете? Я работал, — хмуро бросил Брук, когда Крюгер вышел из машины.
— Я же говорю, у нас проблема.
— И вы не можете решить ее сами? — кисло переспросил Брук.
Несмотря на то, что они говорили по-немецки, я отлично их понимала.
Крюгер нервно оглянулся на машину. Де Йонги вышел, оставив дверь открытой. Мне некуда было деться, и я сидела на заднем сиденье, когда Крюгер продемонстрировал Бруку проблему, то есть меня.
У того глаза вылезли на лоб.
— Святые небеса, вы что, издеваетесь? Как она сюда попала?
— Я не знаю, — развел руками Крюгер.
— Где вы ее нашли? — удивлялся Брук.
— В офисе Рейнера, — нервно бросил Крюгер.
Брук присвистнул и с любопытством спросил:
— Откуда она узнала?
— Даже не представляю, — еще более нервно сказал Крюгер.
— Может, спросим у нее? — предложил Брук и все трое, как по команде, уставились на меня.
— Как ты сюда попала? — грозно спросил Крюгер по-английски.
— Вы сами меня привезли, — с готовностью ответила я.
— Не конкретно сюда, а в Портленд? — злобно уточнил он.
— Я уже ответила, — пожала я плечами.
У Крюгера раздулись ноздри, а лицо превратилось в кровожадную маску. Он протянул ко мне руку, и я испугалась, что меня снова будут бить, но Брук перехватил его, переходя на немецкий.
— Погоди, что будем делать с Виктором? Надо ему доложить.
У Крюгера исказилось лицо. Как хорошо, что есть кто-то, кого он боится.
— А что мы скажем ему о том, как она здесь оказалась? — подал голос де Йонги, и Крюгер злобно посмотрел на него, словно мечтая, чтобы тот провалился сквозь землю.
— Она летела с нами на самолете, — уверенно сказал Брук. — Это единственный вариант.
— Как она на него попала? — удивлялся де Йонги. — Она же вроде сидела под замком. Может, ее Шлоссер выпустил?
Они опять посмотрели на меня. Я угрюмо им усмехнулась. Брук задумался.
— А это точно она? Мало ли похожих…
— Надо позвонить Виктору. Тогда мы точно узнаем, — довольно заявил де Йонги.
Я не поняла, чему он так радуется. Крюгер рассвирепел и вскинул руку. Мне показалось, он ударит де Йонги, но он только угрюмо бросил:
— Звони.
— Я? — удивился де Йонги. — Он же передает приказы через тебя. Ты и звони.
У Крюгера заиграли желваки на скулах.
— Звони, — Брук в упор смотрел на Крюгера.
Крюгер решился и достал телефон. Я слышала напряженный голос Виктора даже на расстоянии.
— Маркиз, возникла непредвиденная ситуация, но мы ее решили, — голос Крюгера почти не дрожал, когда на него из трубки полился шквал ярости и гнева. — Да, она здесь.
Я судорожно вздохнула, ненавидя себя за то, что попалась.
— Да, похоже на то... Не знаю... Даже не представляю… Что нам делать?
Брук и де Йонги напряженно вглядывались в лицо Крюгера. Конечно, ведь ему доставались все шишки. На последний вопрос Виктор так громко рявкнул в трубку, что услышала даже я:
— Везите ее обратно! Немедленно!
И продолжал с яростью и негодованием выговаривать что-то еще. У Крюгера по виску стекала капля пота. Закончив разговор, он выглядел пробежавшим кросс.
— Задание меняется, — переведя дух, угрюмо заявил Крюгер и мотнул головой на де Йонги. — Мы везем ее обратно. — Он ткнул в Брука: — Ты остаешься здесь до дальнейших распоряжений.
— И что мне делать? — возмутился Брук. — Я же должен заняться Эбертом.
— Хочешь перезвонить Виктору и уточнить? — ехидно поинтересовался Крюгер.
— Ладно, забирайте ее и валите. Вам придется объяснять, кто ее выпустил, — злорадно посмеивался Брук.
Крюгер бросил на него бешеный взгляд, и все трое подозрительно уставились друг на друга.
Я уже почти добралась до противоположной двери и приготовилась выскочить, как вдруг де Йонги сел рядом и дернул меня на себя.
— Куда собралась, принцесса?
Я насупилась и отвернулась. Пока они болтали, я пыталась освободиться от пут, но поняла, что это не так-то просто.
Крюгер и де Йонги везли меня обратно, в аэропорт. От досады хотелось плакать. Я была так близко и вот все закончилось. Внутри крепла решимость сделать все что угодно, чтобы не оказаться снова в поместье Виктора.
В аэропорту я жадно искала любую возможность для побега. Много места, много людей — идеальный вариант. Но оказалось, что для частных рейсов существует особый гейт, абсолютно пустынный, где нас даже не стали особо досматривать, а просто пропустили. Я попыталась привлечь внимание охраны, но только пискнула, де Йонги сжал меня так, что я не смогла вдохнуть. Дернув мои связанные руки, он проверил, что они скрыты курткой и потащил дальше. Я даже не могла злиться на него. Он всего лишь старался выслужиться перед Крюгером, немного его побаиваясь. Наверное, планировал сделать карьеру.
Мы вышли из здания на взлетное поле, и я поняла, что упустила все возможности.
Сделав последний отчаянный рывок, я побежала к дальнему терминалу международных рейсов, надеясь затеряться среди людей. Пока де Йонги приходил в себя, хромая на одну ногу, после того как я со всей силы лягнула его в колено, Крюгер догнал меня, ругаясь на чем свет, и, не особо церемонясь, доволок до самолета.
Меня пристегнули в первом ряду к креслу у иллюминатора и оставили сидеть под пристальным взглядом обиженного де Йонги, потирающего колено. Я провожала пробегающее мимо здание портлендского аэропорта и искала поводы для оптимизма. Срыв покушения на отца и Ника и пара часов свободы — не так уж и плохо. к
Но я не могу вернуться обратно. И не вернусь!

https://litmarket.ru/books/pristanishche-dlya-uhodyashchih

ПРИСТАНИЩЕ ДЛЯ УХОДЯЩИХ. ПРОЛОГ
«БЕГИ, ТЕРЕЗА, БЕГИ!» ГЛАВА 1
СЛИШКОМ МНОГО ТАЙН. ГЛАВА 2
ДОМ, В КОТОРОМ ЖИВУ НЕ Я. ГЛАВА 3.
НАСЛЕДИЕ ГЛАВА 4.
СЕМЬЯ. ГЛАВА 5.
ЩЕДРОСТЬ. ГЛАВА 6.
ИГРА ПО ЧУЖИМ ПРАВИЛАМ. ГЛАВА 7
Бал у дьявола. ГЛАВА 8

Друзья, первую и вторую книгу "Пристанище для уходящих" теперь можно заказать на бумаге. Для заказа пишите мне в личку.

Невероятно красивые книги получились! Выглядят просто феерично, а в руках их держать одно удовольствие из-за белой плотной бумаги и качественной печати. Ну и конечно - из-за чудесных обложек. Типография отличная - и с колеровкой все хорошо.

Автор счастлив и хочет поделиться счастьем с читателями)